Мнение Варлама Шаламова о русской литературе, и, сдается мне, в нем есть резон: "История русской прозы XIX века мне представляется постепенной утратой пушкинского начала, замены пушкинской формы описательным романом, смерть которого мы наблюдаем в наши дни. В этом разрушении и подмене пушкинского начала сыграли большую роль два человека — Белинский и Лев Толстой. Белинский думал, что стихи можно объяснить прозой, а Лев Толстой — вершина описательного романа — принцип описательности, поставленный во главу угла. Мне думается, что проза Белого и Ремизова была единственной русской прозой — восстанием против канонов русского романа".
Иногда я наблюдаю за собаками, которых выгуливают на моем районе и что-то не наблюдаю среди них колли. В моем детстве (а это конец 90-х и начало нулевых) эти собаки были очень популярны. Но видимо, все колли, которых тогда выгуливали хозяева, были стерилизованы, потому что уже несколько лет я не видел этой породы. Пекинесы, а их тоже было много, но уже попозже, когда я учился в школе, тоже поисчезали. Чаще всего сейчас вижу шпицев и джек-расселов с их родней. Немного реже хаски, а колли-то все где?
Стихи Константиноса Кавафиса, одного из самых значительных поэтов XX века
Когда ты слышишь внезапно, в полночь, незримой процессии пенье, звуки мерно позвякивающих цимбал, не сетуй на кончившееся везенье, на то, что прахом пошли все труды, все планы, все упования. Не оплакивай их впустую, но мужественно выговори "прощай" твоей уходящей Александрии. Главное – не пытайся себя обмануть, не думай, что это был морок, причуды слуха, что тебе померещилось: не унижай себя. Но твердо и мужественно – как пристало тому, кому был дарован судьбой этот дивный город, – шагни к распахнутому окну и вслушайся – пусть с затаенным страхом, но без слез, без внутреннего содроганья, – вслушайся в твою последнюю радость: в пенье странной незримой процессии, в звон цимбал и простись с навсегда от тебя уходящей Александрией.
Варвара Жданова: "Мотивы «Ночи перед Рождеством» Гоголя интересно и неожиданно трансформируются в одной из первых любимых зрителем советских картин – «Красных дьяволятах» И. Перестиани (1923). Действие фильма происходит на Украине. В финале ребята притаскивают мешок из под муки буденовцам. В мешке оказывается сам батька Махно. «Подмигнув своим друзьям, следопыт приказал: - Эй, мешок, вставай! Мешок зашевелился и действительно поднялся. От удивления все разинули рты. Следопыт развязал узел, и перед изумленными взорами предстало покрытое мучной пылью, растрепанное и жалкое существо». Красивая дивчина Оксана целует при всех Мишку-Следопыта. В гоголевской повести в мешке, который тащил Вакула, третируемый красавицей Оксаной, оказывается черт, в общем, тоже жалкий, хотя – злой и изворотливый".
"Reflections" британского (валлийского, если быть совсем точным) поэта Р.С. Томаса в переводе Анны Баришовец. Я знаком с этим стихотворением по Disco Elysium - прозаический перевод его первых строк там и открывает все действие. Больше того, лидер разработчиков первоначально планировал назвать игру "No Truce With the Furies", другой строчкой оттуда - этот текст один из "ключей" к ее пониманию.
Дух мщения обитает в зеркалах. В прозрачных и родных ему стенах, Как в чистоте глубоких вод, Ты тонешь...
Надежды нет застать его врасплох, По-дружески махая белым флагом. Бесстрастен он, И нет с ним примирения.
Температура зеркала Всегда равна нулю. Холодное, как лёд, Застывший в жилах, И честное, как снимок на рентген,
Оно – в молчании протянутая чаша Причастия. Ты из нее испив, Почувствуй едкий вкус непостоянства Всех тех тебя, которыми ты не был.
Мозаика в центральном подземном переходе позволяет предположить, как могла бы выглядеть Станция ЮВЖД) До недавнего времени была просто на стене, теперь вокруг нее выстроили хотдожную - тоже примерно как в московском метро.
Екатерина Ракитина пишет: "Я прекрасно знаю, что выражение "отставной козы барабанщик" происходит от обычая созывать барабанным боем на представление балагана с медведем и козой. Барабанили чаще всего отслужившие солдаты, отсюда и формула для описания ничтожности статуса.
Но всякий раз, произнося эту формулу, — в свой адрес, в свой, она исчерпывающе описывает моё самоощущение, а с тех пор, как многое из литературы, при которой я в барабанщиках состояла, разжаловали за несоответствие актуальным стандартам безопасности, добровольности... тьфу ты, комфортности и этичности, самоидентификация и вовсе сделалась несокрушима — отчего всякий раз я вижу внутренним взором заслуженную козу в потёртой шинели, местами заштопанной, где по ветхости, где по разрывам от пуль, козу с медалью, с уютной самокруткой, попыхивающую самосадом на завалинке? И к козе, в знак признания её заслуг, приставлен барабанщик, навроде греческого флейтиста при выдающемся гражданине.
Коза командует:
— Прошка, сыпь!
Деревенская пацанва марширует с палками на плечо. Чепуха совершенная делается на свете. Иногда вовсе нет никакого правдоподобия".
Все-таки удивительно это: многие знаменитые люди воспринимаются сознанием как бы опосредованно, через их "атрибуты" или включение в определенный антураж. Поэтому их изображение, отличающееся от мейнстримного, способно вызвать недоумение.
Вот, например, рисунок из одного немецкого музея. Кто этот молодой человек?
Вторая загадка полегче, тем более что это не рисунок, а фотография читать дальше Если слева этнограф, путешественник и не в последнюю очередь разведчик Чокан Валиханов, то кто рядом с ним?
У shakko (София Багдасарова) прекрасное: "Удивительную историю нашла. Оказывается, был такой кинопроект в начале семидесятых: англичане собирались снимать фильм с Питером О'Тулом в главной роли, а в напарники ему хотели позвать нашего Михаила Козакова.
Идея сценария офигительная, я прямо сижу и страдаю, что это не сняли. Итак, проект был придуман на волне вот этих межнациональных фильмов того периода, типа вестерна «Красное солнце» с Аленом Делоном и Тосиро Мифунэ, или там «Дерсу Узала».
Действие происходит в Англии, до Первой мировой войны. Питер о'Тул играет идеального денди, джентльмена — русского аристократа Феликса Феликсовича Юсупова, который прекрасно принят английским высшим обществом. Михаил Козаков, как нетрудно догадаться, играет — Феликса Эдмундовича Дзержинского, только молодого (роль, которую ему наконец дадут исполнить несколько раз в восьмидесятых годах). Сценаристы пренебрегают реальными вехами биографии Дзержинского, для них только важно, что он бывал в эмиграции, вот они и допустили, что в Лондоне тоже (хотя это не так, там активно тусил Яков Петерс). читать дальше Сюжет фильма, в принципе, развивается по шаблону обычной "голливудской" авантюрной комедии. Два Феликса — Юсупов и Дзержинский, оказываются в одном пространстве и времени. Происходит путаница. Аристократ оборачивается, когда его зовут по имени, и таким образом оказывается среди анархистов-подпольщиков, русских революционеров, снимающих коттедж у почтенной английской дамы. В этой сюжетной линии происходят погони, констебли в высоких касках все время комично бегают туда сюда, дым и шум из-за взрывов самодельных бомб... Никто не гибнет (потому что это комедия), в сценарии, наоборот, была даже предусмотрена битва на тортах.
Юсупов, все время опасающийся, что "товарищи" разоблачат, что он на самом деле князь, в конце-концов, тряхнув стариной — вспомнив свой юношеский опыт переодеваний (и популярную английскую пьесу тех лет «Тётка Чарлея»), наряжается барышней и, спрятав лицо под шляпкой с вуалью, успешно сбегает с явочной квартиры.
(Заодно исторически подкованный зритель мотает себе на ус, где Юсупов так научился стрелять, не бояться мокрухи, и познакомился с представителями британских спецслужб, см. кейс с Распутиным).
Революционеру тоже приходится выпутываться из неприятностей. Перепутав посыльного со своим связным, он, ожидающий передачи денег, дает слабину и откликается на "месье Феликс" (матёрого подпольщика подвело то, что ему в этот момент вручали чек на полмиллиона золотом — на булавки Юсупову от мамы).
В итоге Дзержинский попадает в английское поместье, где Юсупова ждут, но в лицо его никто не знает. Бритиши, конечно, удивлены тем, что их Феликс не очень соответствует буйным восторгам, которые высказывались о нем в Лондоне, не так аристократичен и красив, как-то старше по виду лет на десять (впрочем, Питер о'Тул и Козаков погодки), да и акцентик русский сквозит... Но они вида не подают. Тем более, что хитрый поляк с зэковским опытом начинает манипулировать ими, как марионетками.
При этом, не затрачивая особых усилий, он соблазняет роскошную американскую миллионершу (Фэй Дануэй); попутно оказывается, что она — брачная аферистка, которая, наоборот, сама хотела заарканить русского миллионера.
Перед Дзержинским по сюжету стоит задача смотаться из поместья, прежде чем приедет какой-то герцог, который знает Юсупова в лицо. Это осложняется тем, что поместье торчит как перст в чистом поле, слуги не оставляют "этого русского" в одиночестве, в доме постоянно происходит катавасия а-ля Дживс и Вустер, и т.п. Ну в итоге, понятное дело, он сбегает в Лондон, и все для обоих Феликсов кончается хорошо.
Сценаристом согласился выступить Ноэль Ковард (Noël Coward). Режиссером хотели позвали Гордона Флеминга (Gordon Flemyng), который нам известен тем, что снял по пьесе Б. Шоу "Великую Екатерину" с Жанной Моро в главной роли (и Питером о'Тулом в роли заезжего англичанина; только я не поняла, это было до этого проекта, или после него).
Но ничего не вышло из-за возражения "персонажа", вернее, его наследников. Сам Феликс Юсупов, известный тем, что судился с голливудскими киностудиями, если его погано выводили на экране (правда, еще до Второй Мировой, во всяких фильмах на распутино-романовскую тему: 1934, MGM, Rasputin and the Empress), очень удачно умер в 1967 году, в возрасте 80 лет — думаю, как раз с всплеском интереса к нему из-за некрологов и возникла идея сценария. Его жена, княжна императорской крови Ирина Александровна скончалась в 1970 году. Войну проекту объявила их дочь, Ирина Феликсовна Шереметева, которая воспользовалась своими связями среди британских родственников и друзей.
Заметки к неосуществленному проекту хранятся в The Cinema Museum, London". читать дальше Ну и да, на каком моменте стало совсем очевидно,что это розыгрыш?