Естественно, даже второкурсник в 1977 году понимал, что о подъесауле Кайгородове, резавшем большевиков на моем родном Алтае, курсовые не пишутся. Зато можно было вволю исследовать «героическую борьбу» частей Особого назначения Сибирского округа с «белыми бандитами». Среди прочего приходилось писать и о «бандитах» — против всякого моего комсомольского желания, само собой.
Найденную курсовую я даже не стал брать в руки, но (хитрая штука — память!) вижу сейчас каждую страницу, даже примечания. В тот далекий год более всего меня поразила строчка в наградном листе: «автоматчик второго эскадрона Рагулин Захар Иванович». Так и представилось: зима 1921, алтайская глушь — и чубатый парень с ППШ наперевес. Само собой, Рагулин Захар Иванович был обычным пулеметчиком, прославившимся тем, что лично отрубил голову белому бандиту Кайгородову. Одни говорили, уже мертвому, другие — совсем наоборот.
Отрубленная голова атамана и стала причиной моих неприятностей. Даже ссылка на архивное «дело» не помогла. Как изящно выразился один доцент на защите: «Курсовая написана про вендетту двух банд, одинаково омерзительных». И до сей поры я с ним совершенно согласен.
Перезащититься все-таки разрешили, само собой, без отрубленной головы в тексте. Я махнул рукой и согласился, тем более решался вопрос о переезде из Барнаула в далекий и почти незнакомый Харьков. В тамошнем университете совсем не жаждали видеть новичка с «хвостом». Героизм и «взвейся-развейся» оставил, «белых бандитов» выбросил. Усатый Кайгородов с чудом переснятой фотографии смотрел хмуро. Я не реагировал: не та личность, дабы из-за нее жизнь портить. Вендетта двух банд…
Курсовая осталась, где и была. Книги вернул на место.
Андрей Валентинов, "Капитан Филибер"