Смерть Бориса Егоровича

Сказочка из Библиотеки Странников. Мне кажется, у её автора явно были консультанты из России.

Жил да был в Москве купец второй Гильдии, и звали его Егор Кириллович. Было у него четыре сына - Михаил, Иван, Константин и Борис. Михаил был самый сильный, и прославился доблестью в Русской императорской Армии. Иван был самым добродетельным, и смолоду решил, что посвятит свою жизнь служению Богу. Константин же поражал своею красотой и обаянием, и все говорили, что расти ему в Табели о Рангах очень и очень быстро.
Борис же был самым младшим сыном, и обидел его Бог силой, добродетелью, и уж точно красотою. Но умён он был не по годам, и постигал свои науки с лёгкостью. Больше всего его влекло ремесло лекаря, но решено было так, что именно он унаследует отцовское дело. Однако, познавая мир, Борис всё более начинал страшиться смерти. Неизбежность, с которой все его труды и доходы истают ветром, не давала покоя. И это печалило Бориса.
Все его братья пошли в отца, не стал исключением и Борис. И стали его звать тогда "Борис - купеческий сын".

Как-то раз ходил Борис - купеческий сын по рынку возле башни, и нашёл на прилавке толстую книгу в голубом переплёте со вставками, словно тонкие волосы цвета льна. Он раскрыл книгу и увидел внутри чертежи для ритуалов и таблицы произношения слов. Ритуалы обещали невозможное - например, как говорить с мёртвыми или ходить сквозь стены. Смотрел Борис в книгу, и губы его искривились в усмешке. Он купил книгу и стал читать её дома, в надежде узнать, как спастись от смерти. Много чудес нашёл он в книге, но не было в ней способа уйти от Костлявой. Удивление и надежда бурлили в нём, но счастья не было.
И стали тогда Бориса - купеческого сына звать Борис-Колдун.

Как-то раз Борис - Колдун изучал очень сложное заклинание из очень сложной книги. Найдя ту книгу, Борис окунулся в колдовство с головой. Он сгребал полные горсти колдовства, обжирался, упивался им. Много чудесных вещей узнал он, не по дням, а по часам постигая чудеса. Но искал он по-прежнему способ избежать смерти, и по-прежнему не находил. И не было ему счастья.
Чтобы исполнить то заклинание, надо было произнести слова на древнем языке. На нём никто не говорил столько времени, сколько правили тридевять царей. Произнести эти слова - и фунт зерна превратится в фунт кузнечиков. Скрюченный старый пень, который продал Борису книгу, уверял, что она некогда принадлежала Якову Брюсу и была вмурована в стены его башни. В этом Борис сомневался, но на вид заклинания были довольно доходчивы.
Услышав, что его сын творит с фунтом зерна, Егор Кириллович пришёл в ярость. Он надеялся, что Борис - купеческий сын когда-нибудь станет Борисом-Купцом. Лицо его покраснело, как кочерга на огне.
- Что ты делаешь, сын?! - выкрикнул он, врываясь в комнату. - Пошто тратишь впустую хорошее зерно?! И что за дьявольские речи ты тут произносишь? К чему тратить время на всю эту нелепицу?!
От крика отца Борис встрепенулся и скомкал слова заклинания. Зерно обратилось в божьих коровок, жучки расползлись и попрятались в трещины в полу. Борис же развернулся и принялся кричать на отца: "Ты, дубина! Неуч бестолковый! Да как ты смеешь мне мешать в такое время! Ты вообще понимаешь, что было бы, если б я работал над серьёзным заклинанием?" С этими словами Борис подскочил к отцу и влепил ему оплеуху. На секунду Егор Кириллович замер от потрясения.
Но секунда прошла, и потрясение в глазах купца сменилось кипящим гневом. "ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА!" - проревел он. "У МЕНЯ ТЕПЕРЬ ТРИ СЫНА, НЕ ЧЕТЫРЕ! ВИДЕТЬ ТЕБЯ БОЛЬШЕ ЗДЕСЬ НЕ ЖЕЛАЮ!" - Купец сгрёб со стола тяжёлый медный самовар и швырнул его в голову Бориса. Тому показалось, что тут ему и конец придёт, от безмозглой бадьи с водой и паром. Но в последний миг самовар свернул, описал широкую дугу и врезался в стену возле колдуна.
- ВОН! - Других напоминаний Борису не было надо. Пулей метнулся он в комнату и принялся хватать все книги по волшебству, которые только мог найти. Об стену возле его головы разбилась лампа. Борис выскочил в окно, и вслед ему летели домашние вещи и отцовские ругательства.
Долго бежал Борис, и, наконец, остановился. Сердце колотилось, как молот, в груди словно огонь полыхал. "Теперь придётся самому зарабатывать себе на хлеб," - подумал он. "Но как…?" И тут Бориса-Колдуна осенила идея, от которой его рот изогнулся в радостной улыбке.
И так Борис-Колдун стал Борисом, Мастеровым по Мелким Диковинам.

Борис, Мастеровой по Мелким Диковинам, держал лавку на Хитровке, и мастерил там свои мелкие диковины. Даже в таком месте слава мелких диковин Бориса разошлась так сильно, что к дверям его лавки стекались богатые и властные люди. Стекались и те, кто победнее, и те, кто на руку был нечист. Борису не было дела до денег, в них он видел лишь средство, чтобы приобрести новые знания. Он варил приворотные зелья и зелья на удачу, гадал по ладони, вызывал мёртвых. В отличие от большинства коллег по цеху, диковины его были всамделишними. Работа была несложная, и не давала ему забыть ремесло.
Слово Борисова отца было воистину купеческим. Прошёл год и день с тех пор, как он отказался от Бориса, и Егор Кириллович умер при весьма любопытных обстоятельствах. Когда весть о том дошла до Бориса, он улыбнулся так, что можно было бы пересчитать все его пожелтевшие зубы.
За три дня до похорон в лавку Бориса пришёл его старший брат, Михаил. Грудь солдата была увешана орденами и медалями, словно все ночные звёзды горели у него на груди.
- Приходи на похороны отца, Борис, - громыхнуло из-под роскошных усов. - Это приказ! Вы с ним никогда не уживались, я знаю, но сын ты ему или кто? Негоже будет! - Ничего не сказал Борис, только лишь улыбнулся. Михаил-Солдат ушёл, несолоно хлебавши.
За два дня до похорон в лавку Бориса явился второй брат, Иван. Белые одежды были вышиты золотом, словно облачился он в само Солнце.
- Приходи на похороны отца, Борис, - прогудел он сквозь густую бороду. - Ведомо мне, что не было меж вами согласия, но так будет угодно Богу. - Смолчал Борис, лишь на слове "Бог" поморщился. И ушёл Иван-Священник, бормоча молитвы о душе брата своего.
За день до похорон лавку Бориса посетил третий брат, Константин, одетый в платье столь изящное, словно шили его ангелы небесные.
- Борис, приходи на похороны отца, - сказал он бархатистым голосом. - Мне он тоже был не по душе. Как по мне, одной пощёчины ему было маловато. Но когда на похоронах нет одного из его сыновей, это портит репутацию. - Борис рассмеялся Константину в лицо. И ушёл Константин-Политик прочь, не достигнув соглашения.
В день, когда гроб Егора Кирилловича зарыли в землю, Борис спал допоздна, ковырялся в носу, читал книгу в переплёте из человеческой кожи, гадал по ладони, пускал ветры и завалился спать.
Тогда-то и прилипло к Борису, Мастеровому по Мелким Диковинам, новое прозвище - Борис-Мразь.

Дело Бориса-Мрази процветало, ибо невзирая на прозвище, творил он диковины, как мелкие, так и крупные. Несколько добропорядочных девиц питало к нему интерес, а ещё больше было не столь порядочных. Волшебство он постигал уверенно. Отец сгинул, словно что-то съело его изнутри поедом. Но не было Борису покоя. Почти не осталось в Москве волшебных книг, которых он не прочёл, но спасение от смерти по-прежнему было недосягаемо. На улицах стало неспокойно, и ясно было Борису, что рано или поздно грянет беда. А когда приходит беда, она приходит и к гадким чудодеям с гнильцой.
И вот, на последней странице последней книги своего собрания прочитал Борис о Библиотеке, в которой были все книги мира. А раз так - значит там он найдёт средство от смерти. Был и ритуал, который открывал проход в Библиотеку из Москвы, но книга предостерегала от Смертного, Ужасного Греха, который не простит Бог. Рот Бориса изогнулся в гаденькой улыбочке, зубы были жёлтые и кривые.
И в тот день Бориса-Мразь назвали Борис-Странник.

Много долгих месяцев и лет провёл Борис в Библиотеке. Были там и читатели из Москвы, и знали они, что он натворил, чтобы попасть сюда. Они шипели на него, поносили последними словами. Борис же старательно соблюдал все правила Библиотеки, так что недоброжелателям пришлось оставить его в покое. Борис впитывал знания в одиночку, листал книгу за книгой, пытаясь отыскать средство от смерти.
Но средства не было. Борис выл, скрежетал зубами и досадовал, какая же несправедливая судьба его ждёт. Его, Бориса Егоровича, Бориса-Странника, ждёт та же участь, что и его отца, и отца его отца, и так далее к началу времён. Существо с телом паука и человечьей головой сказало ему замолчать, и голос его шелестел, словно страницы. Умолк Борис и продолжил чтение.
Узнал он, что нельзя насовсем убрать свою смерть, но можно отделить её от себя. В былые времена так поступали разные колдуны, но всякий раз смерть догоняла их. Как бы её ни прятали, всегда находился какой-то блудный младший сын, отыскивал смерть, хватал её, и не было колдуну спасения. Борис принялся думать, ибо не хотелось ему отделять от себя смерть, не зная, где её спрятать.
Очутившись снова в Москве, он заметил, что что-то переменилось, надломилось. Одно сменяло другое, мир поминутно вставал с ног на голову. Старый Император Всея Руси был низложен. Потом некто, очень похожий на брата Константина, объявил себя Народным Царём. Не прошло и полугода, как его скинул с трона некий Царь Рабочих. Теперь же различные цари рвали землю на части - Белые, Красные, Крестьянские, Горные, Пустынные, Цари Анархистов. Цари сражались с царями, и точно так же сражались их армии. Борис понял - время настало. Но неясно было, время чего, и что с ним делать.
И тут в один день узнал Борис, что Красный Царь сотрёт из календаря тринадцать дней. Лицо Бориса скривилось в жуткой улыбке. Он знал, куда посадит свою смерть. Но нужны были компоненты, чтобы попасть в Москву-Которой-Не-Было, Москву первого Февраля. Всё было у Бориса, от аметиста до ведьмина глаза. Все компоненты кроме трёх.
- В чём дело, брат? - спросил Михаил, заходя в лавку Бориса. Форма его поистёрлась, измазалась в грязи, медали потускнели. - Ради чего ты отвлекаешь меня от борьбы с кровожадным супостатом? - Улыбнулся Борис, и попросил Михаила-Солдата подойти ближе.
И больше никто никогда не слышал о Михаиле-Солдате.
- В чем дело, брат? - спросил Иван, входя в лавку. Риза его была порвана, на обеих щеках красовались следы от жестоких ударов. - Я мог бы молиться о судьбах России, для чего ты прервал меня? - Ухмыльнулся Борис и поманил Ивана-Священника поближе.
И больше никто никогда не слышал об Иване-Священнике.
- В чём дело, брат? - спросил Константин, закрывая за собой дверь лавки. Его одежда была поношена, ибо представителю рабочего класса, бывшему кадету, надо было одеваться подобающе. - Что случилось такое важное, что ты отвлёк меня от написания тезисов о положении народных масс? - Хихикнул Борис, и попросил Константина-Политика подойти к нему.
И больше никто никогда не слышал о Константине-Политике.
Незадолго до полуночи Борис, насвистывая, чертил кровавые символы. И в ту полночь стал Борис-Странник Борисом Трижды Проклятым.

В полночь Борис Трижды Проклятый прошёл сквозь символы, начертанные кровью трёх братьев. За окнами шумел неугомонный город. А в Москве-Которой-Не-Было было тихо, словно в лесу зимой. Борис вышел с чёрного хода лавки-которой-не-было, прошёл по улицам Москвы-Которой-Не-Было 1 февраля 1918 года. На улицах не было ни души. Ни единого живого существа, ни букашки в застывшем городе. Борис улыбнулся.
Воротившись в лавку-которой-не-было, Борис подготовился к ритуалу извлечения смерти. Несколько часов трудился он, не покладая рук, и наконец, вырвал смерть из непокрытой груди. Конечности налились холодом, а в руке трепыхалось что-то бледное и скользкое.
Он взял свою смерть и впихнул её в мгновение. С усилием он вплёл мгновение в краткий миг. Миг он завернул в полсекунды, и накрыл другой половиной секунды, создав целую. Секунду поглотила минута, которая нашла своё место в недрах часа. И наконец, час со смертью Бориса стал целым днём, огромным и распухшим. Сухие губы Бориса искривились в улыбке. Даже если кто-то найдёт день смерти Бориса среди тринадцати небывалых дней, среди всей огромной России-Которой-Не-Было, час смерти выскользнет из дня. Если тот час поймать и вспороть, то выскочит минута, а пройдёт шестьдесят секунд, и её не станет. Даже если ту минуту изловить, надо будет ещё поймать секунду. И вот тут у незадачливых убийц Бориса начнутся настоящие трудности. Секунда превратится в полсекунды, затем - в миг, и только потом - в мгновение. И лишь тогда, когда то мгновение остановят, Борис окажется смертным.
Он взял свою смерть, завёрнутую в день, и направился к самой высокой церкви всей Москвы-Которой-Не-Было. Там он её и подвесил, на самом высоком кресте самой высокой колокольни. "Пусть побегают, Иваны-Дураки", фыркнул он, спускаясь вниз.
Стерев пот со лба, Борис направился к проходу, не оглядываясь, не смотря на раскинувшуюся слева и справа Москву-Которой-Не-Было. И вот, был он Борис Трижды Проклятый, а стал он Борис Бессмертный.

Как-то раз, в глухую ночь, выпив уже седьмую стопку, я поведал сей рассказ. И старик с лицом, как крышка гроба, сказал мне: "А знаешь, ведь можно попасть в Москву-Которой-Не-Было. И если отыскать день, подобрать час, угадать минуту, располовинить секунду, схватить миг и остановить мгновение - может тогда ты и найдёшь смерть Бориса Егоровича."
- Чтобы попасть туда, надо пролить кровь трёх братьев, - улыбнулся старик. Он подался ближе, зубы его были как могильные камни, а дыхание пахло смертью. - Но ты не волнуйся. Необязательно твоих собственных братьев. Любые три сгодятся. - И тогда выбежал я во двор, встал на голову и крутанулся трижды, как волчок.

@музыка: Theodor Bastard - Пожато

@темы: чужие тексты

---

Традиционный в это время Столенхаг

---

---

Алсо, еще насчет смены пола персонажей в преводах. У Эдварда Лира есть стихотворение "Кот и сова", которое у нас обычно знают в переводе Маршака - "Кот и сова, молодая вдова, отправились по морю в шлюпке" и так далее. Что несложно заметить - именно сова в этой паре, скажем так, более активна в своих ухаживаниях за котом. Переводчик блестяще объяснил это с помощью рифмы "сова-вдова", это проясняет их отношения. А вот в оригинале Лира картина все-таки другая.
Там Owl (опять же, как и у Милна, мужского пола) играет для милой Pussycat на гитаре, а затем делает ей предложение, что было как-то ближе к нравам в Англии того времени. Хотя викторианскому обществу стихи Лира все равно показались слишком скандальными. не только потому что разновидовые отношения - пишут, что здесь увидели побег из дома и брак без разрешения родителей.
Есть переводы, в которых это несоответствие пытаются вернуть - один из них называется "Киса и Филин". Но вообще тут может получиться все, что угодно - вплоть до вполне татушной истории о лесби-паре (и ведь у Лира они смогли зарегистрировать свои отношения!), что по нынешним временам, наверное, череповато.

---

Как Сергей Параджанов "Дюну" снимал... бы?

Больше по ссылке 80.lv/articles/midjourney-imagined-dune-directe...

@темы: нейросны

---

В этом году в кино начали снова разрабатывать сюжет о Пиноккио - осенью это делал Роберт Земекис, вот-вот должен выйти фильм дель Торо (как я понял, у него опять про фашизм). Я не знаком с этим сюжетом, поэтому решил посмотреть хотя бы пересказы и примерно узнать, в чем там отличия.
Что сказать? Скорее всего, те, кто пишет, что "Толстой смог сделать из этого затянутого морализаторства шедевр", правы. Хотя забавно, что итальянца Карло Коллоди ограбили, подобно лисе Алисе и коту Базилио, сразу два советских сказочника (вторым был Николай Носов).
Но я тут как раз об этих персонажах. Понятно, что сюжет Алексея Толстого быстро ушел в сторону от оригинального. Но меня удивило другое - в сказке Коллоди никаких Алис и Базилио нет. Есть безымянные кот и лис, оба мужского пола. Так что "красный граф" еще тогда применял "правило 63", мняя персонажам пол. И не он один - у Алана Милна вообще-то персонаж по имени Owl тоже "он". Но мне кажется, это из-за того, что в русском языке сова - однозначно "она" (переименовать в Филина? Так это другая птица.).
Могли ли у Толстого быть Кот и Лис? Могли, но видимо, он решил, что сделать парочку мошенников разнополой интереснее, тем более что в этой истории и так мало женских персонажей, которые на что-то влияют. А заодно дал им имена - они же не единственные кот и лиса в этом сеттинге.
А после этого они уже зажили собственной жизнью. В повести Толстого-то они скорее всего просто напарники по нищенскому и криминальному промыслу, ничего личного. Но уже в фильме 70-х химия между ними не вызывает сомнений. Тут разные факторы повлияли - от того, что исполнители этих ролей (Ролан Быков и Елена Санаева) и в реальности были мужем и женой, до того, что в русских сказках кот с лисой вполне себе состоят в отношениях. Так что мешает им быть парой и тут?

---

Дуолинго просто захвалил меня, мол, вы попали в 3 процента лучших и вообще орёл. Хоть самооценку поднял этим приложением)
Снега пока что нет, зато почти во всех окнах на районе уже зажглись гирлянды. Тоже достал и повесил свою.

---

Немного контекста, "kangaroo court" - устойчивое выражение в английском языке. Его примерный аналог на русском - наверное, "шемякин суд".

@темы: музыка

---

Умозрительный эксперимент от Константина Крылова

Ахтунг: в наличии политота

"Как ни странно, но именно советская-постсоветская история наглядно демонстрируют пользу сменяемости власти. Не говорю даже "выборности" - просто сменяемости.
Небольшой мысленный эксперимент.
Предположим, что Сталин, умирая, наложил проклятие на всех будущих "первых лиц" СССР. Чтобы они. заняв пост, умирали через четыре года или через восемь - если не наделали особых глупостей.
Теперь смотрим, как бы это отразилось на их репутации.
Хрущёв. Время правления - 1953-1957. То есть провёл бы XX съезд, выпустил бы политзэков из тюрем - и умер бы. Заговор 1957 года не понадобился бы, "антипартийная группа Шелепина" не состоялась бы. Не было бы также XXII съезда с "коммунизмом". Кукурузу начали бы сеять (начало кампании - 1956), но не за Полярным кругом, а на Кавказе и в Молдавии (где ей и место), и осталась бы "царица полей" в рационе советских граждан. А Хрущёв остался бы в памяти как добрый правитель, освободитель несправедливо гонимых. И все говорили бы - "эх, проживи Никита Сергеич ещё лет десять, у нас коммунизм бы был". Единственное, за что поминали бы его недобрым словом - так это за целинную эпопею. Которая, правда, была бы не таких масштабов. Может даже и не было бы пыльных бурь и прочих прелестей. Так что и не факт, что поминали бы.
Далее сел бы какой-нибудь Шелепин на восемь лет: 1957-1965. В целом шелепинское правление осталось бы в памяти как "время рекордов". Прежде всего - полётом Гагарина. А также двумя нобелевскими лауреатами по литературе - Борисом Пастернаком и Шолоховым. Разумеется, Шелепину нужны были рекорды, так что "Доктора Живаго" включили бы в школьную программу.
Леонид Ильич Брежнев. Сел бы на царство, как и в нашей истории, в 1966 (год ушёл бы на интриги и пересменку). Время правления: 1966-1974. Умер бы от инсульта. Но успел бы совершить всё то, за что его ценят - начиная от Байконура и кончая разрядкой. Ну и остался бы в памяти народной не шамкающим челюстью дедом, а энергичным руководителем, реформатором, при котором люди впервые зажили хорошо. "Золотая пятилетка" (1966-1970), пятидневная рабочая неделя (1967), ну и вообще. Правда, была бы мутная история с Солженицыным и его Нобелевкой -был бы выпущен из СССР для получения премии и в Нобелевской речи плохо отозвался бы о социализме. Но народ воспринял бы это как "и хрен бы с ним, нам главное ковёр и телевизор".
Далее, допустим, сел бы Андропов - относительно молодой и здоровый. Годы правления - 1974-1978. Умер бы от почек. Выслал бы Солженицына и убрал бы роман Пастернака из школьной программы. Но не успел бы начать афганскую войну. Остался бы в памяти народной как борец с нетрудовыми доходами и наводитель порядка и дисциплины. Потом говорили бы - "эх, поживи ещё Юрий Владимирович, всю бы сволочь искоренили".
Черненко сел бы на место Андропова в 1978 и правил бы до 1985 (как и в нашей истории). Что умер чуть раньше - нелепая случайность, рыбки копчёненькой поел. Начал бы править под лозунгом "продолжим брежневские реформы". Олимпиада-80 была бы настоящей, без бойкота. Собственно, "мир Олимпиады" (с апельсиновым соком и копчёной колбасой для всех) стал бы новым ориентиром для советских граждан.
Из неприятного: была бы попытка официальной реабилитации Сталина (реальный Черненко пытался, просто времени не хватило). Вылилась бы она в первый в советской истории легальный политический конфликт между сталинистами и антисталинистами. И соответствующему расцвету культуры: обе стороны начали бы публиковать в своих изданиях всякую полузапрещёнку, дискредитирующую оппонентов. В прохрущёвском "Новом мире" в 1979 выходит первый том "Детей Арбата" Анатолия Рыбакова. На это сталинисты из "Октября" отвечают рядом статей, где доказывается, что Сталин в 1937 перебил тех ещё упырей. "Литературка" публиковала бы смелые статьи по поводу борьбы с коррупцией. Школьная реформа и "педагоги-новаторы" заняли бы общественное внимание ещё на пару лет. В 1982 начинается публикация русских философов-идеалистов, томик Соловьёва идёт у спекулянтов по 20 рублей. Потом разрешают Набокова (кроме Лолиты, конечно), потом - мемуары Троцкого, потом ещё и ещё, потихонечку, но неуклонно. Наступает золотое царство советской интеллигенции. Книги, фильмы, духовные поиски захватываю страну. На фоне всеобщего воодушевления (границы свободы расширяются понемногу, но неуклонно) поначалу даже и незаметно, что продуктов в магазинах становится меньше. Но потом старенькие интеллигенты десятилетиями вспоминали бы - "вот при Черненко духовность была, не то что теперь".
Горбачёв. Годы правления - 1985-1989. Первый генсек, попытавшийся избежать сталинского проклятья, добровольно уйдя с поста. Во внутренней политике - победа "антисталинистского" крыла КПСС, окончательный развал экономики. Во внешней политике - развал ВД и СЭВ, дружба взасос с США. Это ему потом поминали бы долго. Но остался бы любимцем молодёжи: при нём разрешили бы эротику, а по телевизору крутили бы западную музыку нон-стоп. Расцвет русского рока, опять же. Молодые-шутливые до сих пор носили бы майки с башкой Горби и пятном на лысине.
Борис Ельцин. 1990-1996. Совершил бы всё то же самое, что и совершил на самом деле. Однако отдал власть на выборах 1996 года Зюганову. После чего прожил ещё два года и написал интересные мемуары. Умер от пьянства. Остался бы любимцем политологов, которые потом писали бы "он переломил тоталитарную тенденцию истории нашей истории". Хотя расстрел парламента ему бы тоже поминали. "Вот такая вот противоречивая личность, но наступил же себе на горло, не стал тираном".
Зюганов. Правил бы с 1996 по 2000 год. Попытка реставрации социализма провалилась и кончилась дефолтом 1998 года. Зато следующие два года были временем "примаковского" экономического подъёма и решительной внешней политики - в т.ч. на югославском направлении. Все ждали дальнейшего расцвета - но тут он умирает от рака бородавки.
Путин, годы правления - 2000-2008. Собственно, золотая путинская эпоха. Замирённая Чечня, высокая нефть, гламур, потребление. "Ах, как жили!" Уходит добровольно в 2008, во время кризиса.
Вот тут наша история совпадает с реальной.
Медведев. 2008-2012. Как ни странно, время даже не золотое, а платиновое. Да, был спад производства, но не по своей дурости, а мировой. Но справились. Доллар по 30. Аккуратная победа над Грузией, элегантное решение проблемы статуса Абхазии и Южной Осетии. Реформа армии, оказавшаяся успешной. Да вообще, подумайте - а что плохо-то было? Так, глобально? А, вот: повышение срока президентских полномочий и т.п. мерзости. Но это он для Путина делал.
Теперь представим себе, что и дальше так пошло бы. Президент Навальный [если не нравится Навальный лично, замените кем-нибудь другим, в данном случае это без разницы] - 2012-2016. Демократизация политической системы, борьба с коррупцией (многие даже сравнивают его с Андроповым, он сам ссылался на Ли Куан Ю). В экономике - ослабление давления на мелкий бизнес, чекистов кое-где отодвинули и аппетиты поприжали. По Украине: независимый Крым, независимый Донбасс (опыт Абхазии и Осетии учтён). В Сирию не полез, опасаясь лишних проблем и расходов. Мог бы выиграть выборы 2016, но предпочёл место премьера.
И наконец. Президент Поклонская (выиграла выборы 2016 года, право быть избранной получила благодаря "навальновским" поправкам в закон о выборах). Первая женщина-правительница России со времён Екатерины. Пока ничем не прославилась, кроме осторожных мер по декоммунизации (Ленина убрали тут и там) и нескольких неосторожных высказываний. Популярна среди западной публики - в основном за внешние данные. Отношение российского общества - "ну, посмотрим".

В общем, вместо остоелозивших и проклинаемых
Хруща Кукурузника
Брежнева Маразматика
Андропова Мелкотравчатого
Черненко Полудохлого
Горбачёва Чёрта Пятнистого Предателя и Шпиона
Ельцина Алкаша Мудака Сукиного Сына
Медведева "Димона" Детсадного
Путина Всех Доставшего Хитропланщика
а также репутации России как дурацкой тиранической страны

мы бы имели в памяти народной

Хрущёва Освободителя
Шелепина Рекордсмена
Брежнева Доброго
Андропова Справедливого
Черненко Олимпийского Духоносного
Горбачёва Секс Рок-н-Ролльного
Ельцина Противоречивого
Зюганова Антикризисного
Путина Благодатного
Медведева Грузинобойца
Навального Железную Руку и
Поклонскую Нашу Няшу
а также Россию, привыкшую к смене власти, легко перешедшую к демократии и над стереотипами "русские любят сапог и плётку" только посмеивающуюся.
Если бы вышеупомянутые товарищи ВОВРЕМЯ УХОДИЛИ БЫ.
Но мы-то их помним именно по бесконечно-долгим финалам правлений. Ужасным, тухлым, омерзительным".
2016 год

@темы: чужие тексты

---

Нейрокайзеррейх

Не мое, взятое из группы фанатов этого мода. Midjourney поручили создать пропагандистские плакаты для существующих в этой вселенной стран, и некоторые вышли очень неплохо. И эти попытки нейросети сымитировать надписи - уже одна из ее фишек)





Лидер со второго плаката даже более-менее узнаваем, с поправкой на то, что стартует игра в середине альтернативных 30-х.

@темы: игры, нейросны

---

Боги верстки работают здесь

---

@темы: музыка

---

Dream

Андрей Сурнов

---

Нравится мне абсурдизм этой группы. Они составляют какие-то безумные коллажи, кажется, не тексты, а полная шизофазия. Но иногда получается так, что если знать контекст, "картинка" выходит более ясной и конкретной, все образы прочитываются. Вот как в этих песнях)

@темы: музыка

---

Остров Колючин, заброшенная метеостанция

Фотографии Дмитрия Коха для журнала National Geographic

@настроение: жду снега

---

Я тут вспомнил еще один сетевой флэшмоб. Его суть звучала примерно так: "Называете два каких-нибудь произведения (желательно известных), из которых одно любите, а другое ненавидите. Или как минимум к одному положительное отношение, к другому и близко не. Но (важно!) не называете, где какое".
Начну с чего-нибудь несложного, изи мод)

"1984" и "Скотный двор".

@темы: флэшмоб

---

КНН, Soviet Edition

---

@темы: музыка

---

Опять в соцсетях глаз зацепился за пост типа "А вот почему, русские и прочие славяне, мы называем детей еврейскими, греческими и латинскими именами, другие народы же своих детей нашими именами не называют?!"
Ладно, всей этой задорновщине не первый год. Но почему же славянскими не называют? Бывает и такое. Герой одной всемирно известной сказки, например, носит самое что ни на есть славянское имя, такое, что дальше некуда. Вот только во-первых, не все это его имя помнят, а во-вторых, даже из тех, кто помнит, не все опознают у этого имени славянское происхождение)

---

6vcr