Как-то ночью пытался сгенерировать, что было бы, если бы аниме "Тетрадь смерти" происходило в Петербурге рубежа веков, каким он описан у Блока и особенно у Андрея Белого, в этой декадентской, изломанной обстановке. Парой результатов даже почти доволен.





Вообще, с Белым даже есть совпадения, но для этого роль Соитиро Ягами пришлось бы серьезно расширять.
Генеральский сын, приходящий к мысли о разрушении государства, и воспитанный богатым и проницательным господином сирота, преданный государству по-собачьи.
Вместо корпорации Йоцуба - ячейка эсеров с вожаком, давно продавшимся охранке, и его идейным заместителем.
Рюк в идеале выглядел бы как воплощение "русской хтони" и был духом накопившихся противоречий, которые ищут выход и обретают тело. Шут и трикстер, конечно же. "Ты так не робей, я же по прежнему чину андел... Вроде разжалованного херувима, ага".
"Мы здесь все сироты. Вот и ты, друг мой, теперь к нам причастен".

@темы: нейросны

---

Рождество Воронеж встречал со снегом) А сегодня мороз такой, что проводные наушники на улице моментально дубеют, потом с трудом гнутся и лезут в карман.
Посмотрел разрекламированный Кинопоиском фильм "Деревянные игрушки". До этого я слышал название издательства Bubble, видел пару трейлеров и ту короткометражку с хоккеистами (которая в фильм пошла в сильно порезанном виде). Тут же понравилось ,так что следом глянул и "Чумного Доктора". При таком порядке просмотра трансформации пары персонажей реально были неожиданными. Возникли и кое-какие вопросы к создателям, ну да ладно, в целом-то впечатления хорошие. Петербург убедительно изображает Готэм (хотя в "Трудном детстве" такого как раз меньше, там больше микс из разных стереотипов о 90-х)
Да, еще психиатр с "музыкальной" фамилией в сценах после титров, просто блестящий образ. Надеюсь, если будет полноценный сиквел, этакий Arkham Asylum, он будет там раскрыт как следует.
На том же Кинопоиске уже завели страницу под сериал про КиШ. Вот чего жду.

---

Конечно, во время "той единственной гражданской" творился полный хаос, но и после нее тоже.
Вот, например, два близких к Колчаку человека.
Первый - его пресс-секретарь, Сергей Ауслендер (до этого - не последний из поэтов Серебряного века). Писал для адмирала речи, составил его первую, прижизненную биографию в стиле "кто этот человек и за что он сражается". А после войны жил в Москве под настоящим именем и работал в театре, потому что ему покровительствовал сам Вячеслав Менжинский, глава советской госбезопасности (и кстати одноклассник Колчака, учились они вместе, в одной гимназии). После его смерти везение Ауслендера закончилось. В тридцать седьмом году ему всё припомнили и расстреляли.
Второй - полковник Василий Янчевецкий. Возглавлял колчаковское бюро пропаганды, кроме этого занимался и разведкой и контрразведкой (людей было мало, а полковник в этом понимал). Но известен он больше под другой фамилией. Да, это писатель Василий Ян, автор книг "Чингисхан" и "Батый", которые печатались в СССР огромными тиражами и были, наверное, почти в каждой квартире, лауреат Сталинской премии.
И вот его точно не назовешь "случайным попутчиком".

Вот что пишет о нем юзер el_d: "Отношение полковника к большевикам и всему к ним прилагающемуся можно было определить легко. На момент октябрьского переворота находился он в Румынии, по казенной надобности. Для того, чтобы оказаться в эмиграции, никаких усилий прилагать было не нужно – журналист Янчевецкий тут же получил несколько предложений от иностранных телеграфных агентств – а, чтобы вернуться, да еще с семьей, да при этом уцелеть, усилия и удача потребовались бы очень значительные. Сами можете представить себе силу чувства, которое проволокло господина Янчевецкого через границы, линии фронта и все крайне пересеченные свойства местности до самого Омска, а потом увлекло в армию и, вдобавок, толкнуло под руку разводить газету и приобрести для этого ту самую передвижную типографию, в том числе и на собственные деньги".

---

Пулемётчик Сибирского правительства

А вот пример аутентичной "белой" лирики. Борис Волков, бывший военный санитар и фельдшер, враг большевиков и Унгерна. В эмиграции в Китае, потом в США.

1

Оставшимся спиртом грея
Пулемёт, чтоб он не остыл,
Ты видишь: внизу батарея
Снялась и уходит в тыл.

А здесь, где нависли склоны
У скованной льдом реки,
Последние батальоны
Примкнули, гремя, штыки.

Простёрлась Рука Господня
Над миллионом стран,
И над рекой сегодня
Развеет Господь туман.

Чтоб были виднее цели,
Чтоб, быстро «поймав прицел»,
На гладь снеговой постели
Ты смог бросить сотни тел.

Широкие коридоры
Зданья, что на Моховой, –
Привели тебя на просторы,
Где кипел долгожданный бой.

В двуколке, что там, в овражке, –
Шопенгауэр, Бокль и Кант...
Но на твоей фуражке
Голубой отцветает кант.
2

Небо из серых шкурок
В утренний этот час...
И, закурив окурок,
Подумал: «В последний раз!»

Надо беречь патроны
И терпеливо ждать,
Пока не покроют склоны,
Как муравьи, опять.

И только, когда их лица
Ты различишь, – пулемёт,
Забившись в руках, как птица,
В последний их раз сметёт.

А там – за наган... Пустое!
Лучше эмблемы нет:
Снег на горах и хвоя –
Бело-зелёный цвет.

3

И совсем, как тогда, под елью
(Над бровями лишь новый шрам), –
Ты меришь ногами келью,
Что дали монахи нам.

Сегодня, мгновенно тая, –
Снежинки... О, в первый раз!..
И мы, за стеной Китая,
О прошлом ведём рассказ...

Обыденность буден сжала,
Как келья, былую ширь...
На стене – портрет Адмирала
Из книги: «Колчак, Сибирь».

И рядом с ним – твой Георгий,
Символ боёв и ран...
– В городах выставляют в морге
Неопознанных горожан...

– Как сон, помню: шли без счёта,
И в небе – горящий шар...
...И труп мой от пулемёта
Отбросил в снег комиссар...
Бэй-Гуань – Пекинский монастырь

@темы: стихи

---

Клип Отавы Ё, поздравительный)

@темы: музыка

---

Зимовье

Павел Назим здесь работает с какими-то, блжад, архетипами. Залип надолго.

@музыка: Геннадий Гладков

---

И - всех с праздником!

Светлана Чиб

---

Итак, "Бронепоезд 14-69", субъективно и сумбурно после перечитывания. Про "Бронепоезд 14-88" шутили много раз, в том числе и Виктор Пелевин, но начать хочется с другого, а конкретно с автора, Всеволода Вячеславовича Иванова (с ударением на первый слог, на "а") псевдонимы - Иванов-Тараканов и просто Всеволод Тараканов. Человек с биографией "тут помню - тут не помню", что для очевидца событий Гражданской войны в Сибири, было хорошей стратегией и позволило ему прожить долгую жизнь. Если верить ему самому, он приехал в Омск как раз во время переворота Колчака и попросил друга устроить его в местную газету. Там и работал, написал десятки рассказов и статей, направленных против красных, но сам, конечно же, всегда был на их стороне. Так что когда в Омск вошли красные, ему не было сложно повернутся на 90 градусов. А дальше жил и работал в Петрограде, состоял в кружке "беспартийных литераторов" "Серапионовы братья", вместе с Замятиным и Зощенко. Каноны того, как писать о Гражданской, еще не устоялись, и работая в 1922 году над "Бронепоездом", Иванов пользовался этим.

Тот, чьим именем названа повесть, здесь один из центральных персонажей, а не только место действия. Первое предложение повести: "Бронепоезд «Полярный» под № 14.69 охранял железнодорожную линию от партизанов". Именно так, бронепоезд охранял, тут он с самого начала как активный субъект. Стальной, но живой зверь. "Полярный" сразу напоминает о медведе, позже "красный" китаец сравнит его с драконом. Цифры - серийный номер, "Полярный" - что-то похожее на имя. Если идти до конца в этом, то должно быть и третье, настоящее имя, которое открыто только командиру бронепоезда. Командир бронепоезда состоит с ним в особых отношениях, как капитан с кораблем.

Командир бронепоезда капитан Незеласов - возможно, предтеча всех рефлексирующих белых советского кинематографа. В отличие от многих из них не наделен ни знатным происхождением, ни даже привлекательной внешностью, издерганный, сомневающийся человек, выполняющий свой долг.
Первая же его фраза: "Мы стекаем, как гной из раны".
Второй после капитана значимый персонаж внутри бронепоезда - следующий за ним по званию, если и дальше сравнивать бронепоезд с кораблем, то старший помощник, прапорщик Обаб. "Прапорщик Обаб был из выслужившихся добровольцев колчаковской армии, обо всех кадровых офицерах говорил:
— Лечиться надо!".
В общем-то, это его полная характеристика. Капитану напоминает "гуся, с невыросшими крыльями", тот еще образ.
Итак, бронепоезд и люди охраняют железную дорогу. Время действия - осень 1919 года, Восточный фронт белых рушится, колчаковцы отступают на восток, с ними полно гражданских, "Полярный" этот отход прикрывает. У людей в бронепоезде едет крыша, атмосфера накалена, они озлоблены даже не столько на партизан (они где-то там в тайге, их еще найти нужно), сколько друг на друга.

Второй лагерь - как раз их враги, партизанский отряд Никиты Вершинина (не столько "красные, сколько просто "против белых"), те, кому предстоит этого "белого кита" добыть.
Дальневосточные рыбаки, говорящие между собой на русско-китайском суржике, которым нет дела до политики. Какие такие партии? Это всё городские дела. Что происходит в Москве и где она вообще, эта Москва, представляют с трудом. Просто с одной из меняющихся властей пришли японцы, начали жечь деревни - вот и не было другого выбора, как идти к тем, кто сражался с союзниками японцев. Китаец Син-Бин-У из этого отряда и воюет именно с японцами, мстя им за гибель семьи, а колчаковцы и капитан Незеласов для него - так.
Большевики - те, кто в городе (неназванном, но узнаваемом Владивостоке), в подполье. Оттуда они пытаются руководить Вершининым, тому это не очень нравится.
Партизаны в город идти не хотят, город - злая сила, растворяет в себе. С подпольщиками у них общий язык находится тяжело:
"— Эс-эровщины в вас много, товарищ Знобов. Землей от вас несет.
— А от вас колбасой".
Их среда это морской берег, вода и ветер, а город нечто мрачное. Хотя и там порой мелькают яркие цвета:
"Опрятно одетые канадцы проходили с громким смехом; молчаливо шли японцы, похожие на вырезанные из брюквы фигурки; пели шпорами серебро-галунные атамановцы.
В гранит устало упиралось море. Влажный, как пена, ветер, пахнущий рыбой, трепал полосы. В бухте, как цветы, тканые на ситце, пестрели серо-лиловые корабли, белоголовые китайские шкуны, лодки рыбаков…"
Подполье готовит восстание, все может качнуться и в одну, и в другую сторону, и людям Вершинина приказано остановить бронепоезд любой ценой. А сделать это можно только одним способом. По уставу, если на путях окажется человек, бронепоезд обязан остановиться - но только после того, как пройдет через него (так что губит здесь белых то, что они следуют уставу). Так что вопрос один, кому ложиться на рельсы. Русские партизаны, в основном верующие, такого испытания не выдерживают, а китаец ложится спокойно.
Капитан Незеласов колебается, но решает хоть что-то наконец сделать правильно и приказывает останавливаться.. На этом в общем-то всё, его экипажу конец. Белые отобьют первую волну, вторую, десятую, но это уже сопротивление обреченных. Капитан погибает, окончательно израсходовав патроны и себя самого, бронепоезд захвачен, подчинен новому хозяину и, возможно, переназван. Он идет во Владивосток, чтобы присоединиться к восстанию...
...вот только это еще не конец. Напомню, на дворе только девятнадцатый год, и белые во Владивосток еще вернутся. До конца войны еще очень далеко, и в финале повести что угодно, но не радость победы.
"На тумбе, прислонившись к фонарному столбу, черча в маленькой записной книжке, стоял американский корреспондент. Был он чистый и гладкий, быстро, по мышинному оглядывавший манифестацию.
А напротив, через улицу, стоял тщедушный солдатик в шинеле, похожей на больничный халат, голубых обмотках и английских бутсах. Смотрел он на американца поверх проходивших (он устал и привык к манифестациям) и пытался удержать американца в памяти. Но был тот гладок, скользок и неуловим, как рыба в воде.
…И было ему непонятно стыдно не то за себя, не то за американца, не то за Россию, не то за Европу".
В 1922 году заканчивать свою книгу так Иванов еще мог, а вот дальше... И в следующей редакции, где многое переписано, уже стало так: "А к концу 1920 года вся, за исключением южной части, Приморская область была очищена от белогвардейцев и японцев. Почетную роль в этом сыграл бронепоезд "Полярный" 14-69 под командой Никиты Вершинина, и по настоящее время стоит он, всегда приготовленный к бою и защите СССР". Ура, товарищи! Это тридцать второй год, десят лет спустя.
Дальше было еще несколько редакций, Иванов упорно портит "Бронепоезд" - "Из текста убирались яркие сравнения, эпитеты, метафоры и др.". Белые теперь однозначно монстры, городские подпольщики однозначно герои и победа их окончательна.
А в последней редакции происходит что-то совсем странное. Внезапно появляется третий значимый "белый" персонаж, начальник капитана Незеласова, отдающий ему приказания из Владивостока. Тоже сомневающийся, но при этом более спокойный, более собранный и здоровый (а ведь диалоги Незеласова и Обаба местами - почти "Зеленый слоник"). И на последних страницах, когда почти весь город под контролем восставших, он спокойно отдает последние распоряжения и вместе с несколькими своими сослуживцами стреляется. После смерти красного китайца это вторая осознанная и ненапрасная смерть в повести. Более того, тела офицеров накрывает трехцветный флаг, так, что возникают мысли в духе "уснули, чтобы проснуться через семьдесят лет".
Так что если читать, чтобы составить впечатление, то только самую первую версию, написанную "по горячим следам".

@темы: книги

---

Бронепоезда и Гражданская как постапокалипсис

рассуждения принадлежат человеку под ником Gest, я перенес их сюда с небольшим сокращением, для заострения, имхо, самого интересного
"Вестерн - это история про фронтир, дикую периферию, Межграничье, как объект неорганизованной экспансии носителей цивилизации. По огромным пустым пространствам разбросаны объекты и явления, свойственные развитому обществу - города, банки, суды и правоохранительные органы, современное на тот момент оружие, часто даже железнодорожная и телеграфная сеть - но цивилизация, как таковая, до этих мест ещё не добралась. Рано или поздно это произойдёт, государство придёт и сокрушит все альтернативные центры силы, но пока что это территория анархистской вольницы и стихийной самоорганизации с неясным юридическим (и даже национальным) статусом.

Аутентичные произведения про Гражданскую войну рассказывали о сложном и развитом мире, который рухнул, оставив после себя отдельные артефакты: в том числе, железные дороги, связывающие населённые пункты, и бронепоезда, позволяющие контролировать транспортную сеть и её ключевые узлы.

...Если война - это противостояние двух транспортных сетей, то гражданскую войну можно определить через ситуацию, когда у двух противоборствующих сторон общая транспортная сеть, и они в равной степени заинтересованы в поддержании её в рабочем состоянии. Это, в свою очередь, позволяет связать гражданскую войну и феномен бронепоездов (появились на Гражданской войне в США, достигли рассвета на Гражданской войне в России, позже вымерли, несмотря на спорадические появления эрзацев в локальных конфликтах).

Посмотрите, как Булгаков в пьесе "Бег" (1927) описывает последний оплот белых в Крыму:

"Возникает зал на неизвестной и большой станции где-то в северной части Крыма. На заднем плане зала необычных размеров окна, за ними чувствуется черная ночь с голубыми электрическими лунами.

Случился зверский, непонятный в начале ноября в Крыму мороз. Сковал Сиваш, Чонгар, Перекоп и эту станцию. Окна оледенели, и по ледяным зеркалам время от времени текут змеиные огненные отблески от проходящих поездов. Горят переносные железные черные печки и керосиновые лампы на столах. В глубине, над выходом на главный перрон, надпись по старой орфографии: «Отдѣление оперативное». Стеклянная перегородка, в ней зеленая лампа казенного типа и два зеленых, похожих на глаза чудовищ, огня кондукторских фонарей. Рядом, на темном облупленном фоне, белый юноша на коне копьем поражает чешуйчатого дракона. Юноша этот – Георгий Победоносец, и перед ним горит граненая разноцветная лампада. Зал занят белыми штабными офицерами. Большинство из них в башлыках и наушниках. Бесчисленные полевые телефоны, штабные карты с флажками, пишущие машинки в глубине. На телефонах то и дело вспыхивают разноцветные сигналы, телефоны поют нежными голосами.

Штаб фронта стоит третьи сутки на этой станции и третьи сутки не спит, но работает, как машина".

Упомянутые "наушники" - это не аудионаушники, а деталь головного убора, защищающая уши от холода. И всё-таки, согласитесь, что огоньки селекторной связи, телефоны, карты и звуки работы человеческого вычислительного центра - это не та картина, которая обычно ассоциируется у нас с Гражданской войной. Булгакову важно было показать зрителю остатки старого мира, погибшей цивилизации. Надо учитывать, что для жителей застойного СССР первой современной войной была Великая Отечественная, а всё, что было до неё, уходило в область легенд и дремучей архаики. В двадцатые и в начале тридцатых современной войной была Первая мировая, война моторов и электричества; Гражданская война, таким образом, была её продолжением в условиях полного развала, на старых запасах.

[В этом плане, безусловно, происходящее можно назвать постапом. С той поправкой, что если принять американскую фантастику за точку отсчёта, то советский постап - это история о постапокалипсисе, в которой побеждают силы зла. С точки зрения американской культуры, всё хорошее, что вообще может существовать в постапокалиптическом мире, рождается из вооружённого противостояния подобным товарищам].

Почему именно бронепоезда стали для меня олицетворением данной стилистики? Про связь с космической оперой я уже сказал: когда космооперная империя гибнет, от неё остаются её линейные корабли, могучие и смертоносные чудовища, Star Destroyer'ы. С этого начинается пьеса "Князь Мстислав Удалой": "Вагон бронепоезда. Он не имеет ничего общего с современными площадками. Это - обломок крушения Российской империи".

Бронепоезд - центральный образ мифа механизированной войны начала 20 века. Броня, пулемёты, трёхдюймовая артиллерия и оперативная подвижность бронепоезда делали его чудо-оружием в условиях Гражданской войны, когда вероятным противником являлся пехотинец с винтовкой или конник с карабином и шашкой.

Но помимо этого, бронепоезд обладал рядом важных преимуществ с точки зрения театра - а речь идёт о пьесах и о произведениях, которые легко могли трансформироваться в театральные постановки.

На сцене можно было воссоздать бронепоезд в разрезе, бронепоезд изнутри. Нетрудно было показать бой с участием бронепоезда. Бойцы вглядываются в бойницы, в противоположную от зрителя сторону, иногда "стреляют" туда из винтовок, зажимают гашетку пулемёта, водя ствол из стороны в сторону, перезаряжают трёхдюймовку. Из глубины сцены, "снаружи", доносятся взрывы и выстрелы, мерцают вспышки взрывов. Зритель слышит, как пули колотятся о броню. Любое сражение Гражданской войны можно было изобразить на сцене с точки зрения бронепоезда.

Если говорить о драматургии, бронепоезд позволял свести в замкнутом пространстве необходимых персонажей, раскрыть их характеры и конфликты ("а куда ты денешься с подводной лодки?") При этом, в отличие от корабля или космической станции, бронепоезд не изолирован от большого мира, он существует внутри человеческого пространства - он прокладывает по нему путь, непосредственно участвуя и влияя на происходящее.

Наконец, подобно кораблю морского романа или космооперы, бронепоезд в рамках сюжета сам является действующим лицом, полноценным персонажем, потому что у него есть имя, а, значит, и характер. Имя отражает идеологическую ориентацию бронепоезда. "Офицер", "Полярный" ("№ 14-69") - это белые бронепоезда. "Спартак" или реально-исторический "Коммунар", он же "Коммунист" - красные. Бронепоезд может менять свою принадлежность, а вместе с ней и личность. Например, белый бронепоезд "Князь Мстислав Удалой" в одноимённой пьесе превращается в красный бронепоезд "Смерть паразитам". Совсем другой характер, правда?

(На вокзале города Тула стоит макет бронепоезда Великой Отечественной, в масштабе 1:1. По документам этот бронепоезд проходил, как "Тульский рабочий", но те, кто его строили, и те, кто на нём воевали, называли его просто - "Туляк". Это и была его истинная суть)".

По большому счету, этот пост - такая подводка к посту о "Бронепоезде" Всеволода Иванова, to be continued

@темы: чужие тексты

---

Говорят, в Иркутске


В нашем городе тоже одно время был маленький бар в белогвардейском стиле. Прямо в центре, в "доме с историей", именно там в 1919 году находился штаб белых. Неплохое было место. Внутри портреты Маркова и Дроздовского, в меню названия пива вроде "Черный барон". Диплом обмывал именно там, да и потом пару раз заходил)
Потом начался ковид, и этот бар его не перенес, как и многие другие. Сейчас по этого адресу работает караоке с максимально нейтральным названием.

---

Кстати, те самые иллюстрации Туве к Алисе.












Безумный Шляпник случайно не мумрик по национальности?







Король и Королева сто процентов были вдохновлены этими скандинавскими шахматами из моржового бивня:

---

Москвичам

В Зарядье, в Старом Английском дворе проходит интерактивная выставка "Алиса в нейроцарстве", и проходить будет до конца зимы. Был бы в столице, сам бы пошел туда с удовольствием.
"Выставка-нонсенс «Алиса в Нейроцарстве» берет за основу идею «сказки-нонсенса» – так принято классифицировать книги Кэрролла – создавая в историческом пространстве подклета Старого Английского двора пространственно-временной мультижанровый микс из созданных нейросетями иллюстраций, исторических артефактов и следов Алисы в истории России, к оставлению которых приложили руку многие ключевые деятели нашей культуры – от Владимира Набокова до Владимира Высоцкого.
Выставка посвящена одной из самых известных героинь сказочного мира – Алисе, построенная на аллюзиях и парадоксах произведений Льюиса Кэрролла, в которой по касательной раскрываются традиции викторианской Англии. Мультимедийное оформление и видеоарт для выставки созданы с применением нейросетей Midjourney и Stable Diffusion, которым для обработки были предложены нарративы и образы из «Алисы в стране чудес» и визуальный стиль Ивана Билибина.
Выбор билибинской эстетики здесь неслучаен. Многие знают канонические образы, созданные Джоном Тенниелом – первым иллюстратором «Алисы». В памяти всплывает Алиса с белокурыми локонами в голубом платье и белоснежный кролик из диснеевского мультфильма 1951 года. И, конечно, яркие образы Мии Васиковской и Джонни Деппа в фильме Тима Бертона (2010). Более сотни художников в разное время визуализировали героев историй про Алису, например, Туве Янссон, больше известная как писательница, придумавшая Муми-троллей.
Однако куратору и художнику выставки Никите Лукинскому захотелось поэкспериментировать с русским стилем и придумать Алису, которой никогда не было. Конечно, среди художников кураторская группа рассматривала и Виктора Васнецова, и Михаила Врубеля, и Илью Репина, и Георгия Нарбута. Итоговым выбором стал Иван Билибин – в его пользу сыграли знаменитые и прекрасно узнаваемые иллюстрации русских сказок, а также парадоксальная взаимоувязка лубочной картинки и японской гравюры, живописных работ передвижников, рисунков Обри Бёрдслея и Уильяма Морриса".
https://www.zaryadyepark.ru/news/alisa-v-neyrotsarstve-yubileynaya-vystavka-v-starom-angliyskom-dvore/

---

В Фикспрайсе видел почти комбо - "запрещенный" Акунин (надо ли говорить, что никаких черных непрозрачных пакетов не было?), Лимонов (а вот он в пленке и с пометкой 18+) и манга "Выдающиеся звери" ("Beastars"). Ее бы я взял, но там были абсолютно рандомные тома, и первого как раз не было.

---

Участники Тянь-Шаньской экспедиции с особо редким видом голубя.

@темы: нейросны

---

На Artifex снова годнота, в этот раз про Севморпуть.

---

Великая.

@темы: музыка

---

Пролетая над высоким замком

А это картинка из совсем другого мира. Какого, можно представить - страны Оси победили в войне и вскоре рассорились между собой. В итоге Германия подчинила Японию, опираясь на местных коллаборационистов, среди которых есть и анимешные девушки.


Антон Кирин

---

Первое число - какой-то несуществующий день, особенно в этом году, когда температура плюсовая, дождь и никакого снега. Зато на свежей работе KeysixZero снег есть. Тот же ретрофутурный мир "солнечного застоя", что и на других рисунках.

---

@темы: музыка

---

Уже меньше шести часов, да? Сегодня без итогов, может быть, потом.
Главное, всех с наступающим!


Рисунок Светланы Чиб.