А если предположить, что нынешний флаг (который, имхо, вполне хорош и так) нуждается в каком-то улучшении, то для меня это было бы движение примерно в таком направлении. Тот же флаг, но с угловой желтой "вставкой", квадратом в верхней левой части
... но вместо орла поместить там изображение всадника с герба Москвы.
Можно было бы попытаться и как-то обыграть крестовый флаг, что-то вроде этого:
Но здесь мне не кажется удачным размещение всадника по центру.
Момент, когда я окончательно отстал от поп-культуры, могу определить довольно точно. Для меня до сих пор "та музыка, которую слушает школота" - это "Девочка с каре" и "Мы бежим с тобой как будто от гепарррда". Всего, что дальше за ними в этом сегменте, для меня уже не существует.
Со страницы Леонида Юзефовича: "В 1922 году, в еще занятом белыми Владивостоке, недавний белый офицер и поэт Арсений Несмелов посмотрел американский фильм "Гамлет" с Астой Нильсен в главной роли. По сценарию Гамлет — девушка, чем сценарист и объяснял его нерешительность. В финальной сцене Горацио расстегивает камзол на груди умирающего Гамлета, все понимает и слышит предсмертный шепот - признание в любви. Принц, оказывается, был влюблен не в Офелию, а в него, Горацио. Мертвое тело солдаты несут на вытянутых руках. Голова запрокинута, глаза устремлены в небо. Тапер в кинотеатре играет траурный марш, процессия медленно движется по аллее скрещенных, склоненных над мертвой девушкой копий. «Ничего не произошло, - вспоминал потом Несмелов, - но сердце почему-то забилось сильнее, крепче набирая и выталкивая кровь»".
Видимо, воспоминания подвели Несмелова: фильм был немецким. Изображение Асты в роли Гамлета и плакаты этого фильма: читать дальше
К слову, кто как понимает эти вот строки Цоя? Тот, кто в пятнадцать лет убежал из дома Вряд ли поймёт того, кто учился в спецшколе.
Что он имел в виду под спецшколой? "Школу для дураков", для уошных или просто с проблемами в поведении? Или, наоборот, какая-то элитная школа, куда вход "со стороны" закрыт, что-то вроде московской Пятьдесят Седьмой? Противопоставление тут допускает оба варианта.
Узнал о существовании партии, официальную (!) символику которой нарисовал Вася Ложкин. Этот котик прекрасно узнаваем:
Как ни странно, "Зеленая альтернатива", в отличие от многих других партий, даже получила регистрацию. Среди ее предложений, например, была установка памятника Грете Тунберг в Сокольниках (полностью одобряю!). Ну а сам Вася, вроде, в числе сопредседателей этой партии.
Василий Садко, В. Садко, С-о, С-э, и это лишь малая часть его псевдонимов. Самый известный совсем короткий, всего три буквы: В. Ян. Многие, наверное, слышали его и видели книги с этим именем на обложке, ведь "Чингисхана" и "Батыя" в СССР печатали буквально миллионными тиражами и дефицита в них не было. К этому Ян, а точнее, Василий Григорьевич Янчевецкий, шел долгим путем. Сначала "русский ницшеанец" с блестящим образованием (историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета). Затем, благодаря искренней любви к Азии, таланту к языкам и, возможно, влиянию князя Эспера Ухтомского, одного из главных архитекторов восточной политики России в то время, "пехотинец" Большой игры. Пока Дмитрий Янчевецкий, его старший брат, был военным корреспондентом, Василий выполнял более щекотливые задачи в должности "младшего чиновника особых поручений". Хива, Афганистан, Иран - везде, где шло тихое противостояние России и Англии. В 1913 году Василий, оказавшись в объятом противоречиями Константинополе, передает оттуда сведения о случившемся перевороте.
Нашел среди прочего он время и выбраться в Англию. Интересовался, так сказать, "соперниками по долгу службы". Среди тех, с кем завел там знакомства и Конан Дойл, и Киплинг, и, что особенно важно для дальнейшего, "отец скаутинга", полковник Баден-Пауэлл. Заметил плюсы скаутской системы воспитания и решил попробовать скопировать ее для России. Первый отряд "юных разведчиков" был организован им в Петербурге уже в начале 1911 года, так что Янчевецкого вместе с несколькими офицерами-единомышленниками можно причислять к основателям русских скаутов. И герлскаутов тоже - он создал в Киеве первую дружину из девушек. Так что к моменту революции, это движение в России было весьма массовым.
Дальше 1914, Первая Мировая, Василий на Румынском фронте в качестве полужурналиста-полуразведчика. Осенью семнадцатого вместе с другими военными и гражданскими лицами входит в тайную антибольшевистскую организацию в городе Яссы. Итогом их деятельности стал поход Яссы-Дон отряда Михаила Дроздовского, но Янчевецкий, однако, двинулся в Россию другим путем. Вынырнул он уже в освобожденной от большевиков Самаре, оттуда перебрался в Сибирь и там фактически возглавил колчаковское бюро пропаганды. Делал это он уже в чине полковника, с учетом его прошлой деятельности не исключено, что занимался он там не только пропагандой.
Вообще, об этом этапе его биографии в свое время отлично написала Елена Михайлик: читать дальше "Отношение полковника к большевикам и всему к ним прилагающемуся можно было определить легко. На момент октябрьского переворота находился он в Румынии, по казенной надобности. Для того, чтобы оказаться в эмиграции, никаких усилий прилагать было не нужно – журналист Янчевецкий тут же получил несколько предложений от иностранных телеграфных агентств – а, чтобы вернуться, да еще с семьей, да при этом уцелеть, усилия и удача потребовались бы очень значительные. Сами можете представить себе силу чувства, которое проволокло господина Янчевецкого через границы, линии фронта и все крайне пересеченные свойства местности до самого Омска, а потом увлекло в армию и, вдобавок, толкнуло под руку разводить газету и приобрести для этого ту самую передвижную типографию, в том числе и на собственные деньги. Ну и, естественно, озаботиться подобающим составом сотрудников редакции. Вот по последнему пункту проходил и Иванов. Разнообразные мемуаристы и борцы с царским прошлым, обзывавшие Янчевецкого "контрразведчиком", по нашему рассуждению, делали это совершенно зря, поскольку до несчастья он проходил по ровно противоположному ведомству (откуда и Румыния). (Когда рухнул фронт и погибли вместе с ним и поезд, и типография, и многое другое, полковник с семьей из катастрофы расточился. На ту сторону, однако, не ушел, а вместо этого аккуратно выстроил себе по тихим углам с нуля напрочь невинную биографию. И потом до самого 1941 года, когда вступил все же в Союз писателей, держался от советской власти и всех ее зрительных и хватательных органов на приличествующем расстоянии. Свою тоску по нормальному человеческому сообществу, а также представление о том, как следует вести себя, когда вокруг внезапно начинается Большая История, то есть конец света, вкладывал в исторические романы… кажется, тем и понравившиеся целевой и напрочь нецелевой аудитории с точностью до Сталинской премии включительно)".
Да, Сталинская премия. Ее присудили в сорок втором за роман "Чингисхан". Писать, то под своим именем, то многочисленными псевдонимами Василий начал задолго до революции, выбирая сюжеты из среднеазиатской истории и быта (тут показательны "Рассказы старого закаспийца"). В СССР он был следующие пару десятилетий, скорее, детским писателем - что в его обстоятельствах разумный выбор. А свое главное произведение завершил и издал только в 1939. Вторая часть, "Батый", о монгольском нашествии уже на Русь, вышла в самый подходящий момент, зимой сорок первого - возможно, это и стало поводом к награждению. Сам автор романа узнал о не, находясь опять-таки в Средней Азии: был в числе эвакуировавшихся в Ташкент. На тот момент Яну было уже 68, и есть легенда, будто бы Сталин распорядился давать ему премию за "Чингисхана" поскорее, пока автор еще жив. Прожил, кстати, он почти 80 лет, пережив, в том числе, Сталина.
А вот третья и последняя часть, на которую ушло около десяти лет, увы, по большинству отзывов оказалась намного слабее двух предыдущих. В изменившихся условиях достойного завершения трилогии не вышло. Большой роман об Александре Невском, которым Ян занимался в последние годы, так и не был написан - готовые ранние главы Ян соединил в повесть "Юность полководца", так и пошло в печать. И все-таки после "Чингисхана" и "Батыя" всерьез объяснить "Да кто такой этот ваш В. Ян?" уже не нужно.
Увы, его полноценной биографии, ЖЗЛ или любой другой, с подробным, по мере возможностей, освещением каждого этапа его жизни пока нет, а ведь достоин.
UPD: хотя кое-что вроде как есть: Центрполиграф и некий Иван Просветов, "Десять жизней Василия Яна. Белогвардеец, которого наградил Сталин". Название слегка "кликбейтное", но, думаю, стоит посмотреть.
Такой фильм я посмотрел бы) В этом сеттинге, выкрученном на максимум: чтобы гуситские вагенбурги, флагелланты, первые образцы ручного огнестрела... Апокалипсис грядет, все ебанулись!
Дочитал Лекманова. Красноречивое, без лишних подробностей, но с обильными ссылками на близких и современников Есенина, описание того, в каком состоянии он находился в последние недели, вполне закрывает тему с обстоятельствами его гибели. Бритва Окамма - тот инструмент, который подходит для этой ситуации. Серьезно, я понимаю, почему многие отказывались верить в возможность самоубийства действительно народного поэта. Но это неверие потянуло за собой дикие версии в духе "Есенина убили евреи" или "Есенина убили за то, что он стоял за Сталина против Троцкого" (хотя вообще-то с этим было, скорее, даже наоборот). А дальше выстроили вокруг почти мессианский культ. О гениальности Есенина как поэта говорит его творчество, но Лекманов и его соавтор, Михаил Свердлов, показали, что он был еще и гениальным имитатором. Николай Клюев, пришедший раньше, в основном придерживался одного образа, и то часто получалось фальшиво. Есенин был намного пластичнее.
К слову, в правдивости этой информации я не уверен, так что за что купил, за то и продаю. В общем, самый известный перевод песни из "Хоббита", "За синие горы, за белый туман..." выполнен Ириной Комаровой (для "того самого" первого издания в переводе Наталии Рахмановой и с рисунками Михаила Беломлинского), и он действительно талантлив, хотя можно заметить, что не совпадает с размером оригинала.
Так вот, по той версии, которую я слышал, Комарова переводила так, чтобы результат ложился на мотив популярной у геологов песни "За белым металлом, за синим углем". Чтобы его тоже тоже пели в походах у костра, и так оно, в общем, и вышло.
Смотрю на первые кадры грядущего аниме "Война Рохирримов"... и что-то не впечатляет, как-то пресно. Словно те самые фальшивые елочные игрушки. Хотя, конечно, буду только рад обмануться в этом.
А Кинопоиск тут перечисляет другие попытки переноса книг Толкина на экран, но без трилогии Джексона: www.kinopoisk.ru/media/article/4006687/. Есть и финский мини-сериал "Хоббиты" на основе финской же шестичасовой театральной постановки конца восьмидесятых по мотивам "Властелина Колец". Пишут, что "это «Властелин колец», ужатый до самой своей сути — путешествия двух хоббитов, как буквального, так и духовного". По такому описанию представляется что-то вроде "В ожидании Годо" или "Бреда вдвоем" в сеттинге Средиземья. Впрочем, из "Хоббита" можно сделать хоть моноспектакль (вот с "Властелином..." проделать это было бы уже посложнее): при должном старании сценариста и выдающемся актере на сцене его смотрели бы на ура.
Увы, не упомянули о "перестроечном Хоббите", а точнее о мультфильме "Сокровища под горой", том, где Николай Караченцев озвучивал Гэндальфа. Жаль, но все, что удалось снять это пролог на шесть-семь минут, завязка с нападения Смауга на Эсгарот. Но он дает представление о том, каким бы мог быть весь этот мультфильм - и что он, может быть, вполне смог бы потягаться с версией Артура Ранкина.
Как же это возможно? — тихо бормочет Яша. Нет, не может этого быть.
Мы толпимся вокруг, в смятении хмурим лбы. Ох и скверный же день, и ладно бы день, вся наша жизнь полгода назад скукожилась, сорвалась да и полетела. А теперь еще это тело.
Час назад оно было дедом, безобразным, скрюченным, но одетым по забытой моде — в ливрею, то есть останки ливреи. Мы виновато смотрим, он на глазах сереет. Перчатки, беспомощно белые, когда-то белый жилет — как последний мартовский снег на нашей бедной земле.
Мы кроемся черти где, должно быть, уже дней двадцать. в Харьков нельзя, уехать пока нельзя. Каждый успел хоть раз придумать пойти сдаваться. Откуда всплыл этот Яша? Волнуясь и лебезя, сулил пустующий дом: "Застрелен прежний владелец, он и не жил там, издалека владел. Вокруг были дачи, да люди куда-то делись. Разместитесь, отсидитесь. Выломать дверь — всех дел". читать дальше Всех дел. Полоумный лакей рванувший на нас из пыли — игрушечный, жалкий нож, столовое серебро. Пытался меня достать, но царапнул еле. А я вот его достал — своим стальным, под ребро.
И вот мы стоим, час назад — офицеры, теперь бандиты. Где тут дворницкая? Может, целы еще лопаты.
Как же это возможно? — всё стонет Яша — Верно, ему лет сто. Как он жил здесь, что делал? Сам себе подавал пальто? Он тогда уж, при господах, был трухлявый, дышал едва.
Ты иди, говорю, копать уже, а не то будем день тут с ним куковать. Видишь, там одинокая яблоня, вот под ней. По-людски похороним, среди корней. Яша покорно идет и бурчит под нос себе еле слышно:
Видел сегодня на левом берегу один из самых странных внешне храмов Воронежа. Вначале это здание о церкви ничем не напоминает, но стоит поднять голову вверх, сразу виден купол с крестом:
Воскресенская церковь одна из самых старых в нашем городе, хотя она тот еще "корабль Тесея". Аж в 1680 году, по данным интернета, на этом месте поставили деревянную церковь, но к концу XVIII века заменили ее каменной. Потом перестраивали ее еще пару раз, после революции переделали под цех, потом частично этот цех снесли, а то что осталось, в конце концов передали епархии для восстановления. читать дальше Внутри вообще не возникло никакого противоречия, храм выглядит как храм. Около входа заметил довольно редкую Августовскую икону Богоматери, написанную после видения русским солдатам в 1914 году возле польского города Августов. Тот список, который в Рождественском храме, немного отличается, но в общем очень похож: