Про имена у Булгакова я как-то уже писал, а тут у Gest'а созвучное, но на примере другого произведения:
"Я на этот счёт хотел сказать простую вещь: если бы целью Булгакова было показать, насколько профессор плохой и неправильный, он бы дал ему другую фамилию. Ну серьёзно, мы о Булгакове говорим. С одной стороны, он тщательно подходил к выбору имён персонажей.
...
А с другой стороны, у Булгакова такие имена всегда в лоб.
"Иван Васильевич Бунша-Корецкий входит в галерею булгаковских персонажей-управдомов; кроме него, в этом перечне находятся Швондер из «Собачьего сердца», Анисим Зотикович Аллилуйя из «Зойкиной квартиры», Никанор Иванович Босой из «Мастера и Маргариты»".
Бунша, Якин, Шпак — это булгаковские имена, и они обозначают неприятных персонажей, по-крайней мере, с точки зрения инженера Тимофеева, изобретателя машины времени.
Или вот, возьмём руководство театра "Варьете" из "Мастера и Маргариты". Оно состоит из директора Лиходеева, финдиректора Римского и администратора Варенухи. Кто из них самый приличный человек? Римский, поэтому он и фамилию получил самую приличную, и отделался от нечистой силы сравнительно малой кровью.
...
У Булгакова в голове был стратегический запас ФИО, которые так или иначе казались ему смешными, некрасивыми или нелепыми. Если бы авторский замысел был в том, что Преображенский не лучше Швондера, у него и фамилия была бы не лучше швондеровской, не так ли? Это помимо того, что одним из прототипов был дядя писателя:
"Как и профессор Преображенский, Николай Михайлович был сыном протоиерея и носил фамилию, характерную для потомков духовенства: Покровский – в честь церковного праздника Покрова Пресвятой Богородицы, Преображенский – в честь Преображения Господня".
(Сдвоенное имя-отчество напоминает о другом дяде писателя, Михаиле Михайловиче Покровском, тоже враче.)
Так что вот: Преображенский сложная фигура, но если бы он был отрицательным персонажем в глазах автора, он не получил бы фамилию, отсылающую к девичьей фамилии матери Булгакова. Мне это кажется самоочевидным".
Думаю, здесь же уместно вспомнить и ассистента Николая Покровского, А. Блюменталя.
И историю времен работы Булгакова над "Роковыми яйцами", которую приводит Валентин Катаев:
"– Я слышал, Владимир Владимирович, что вы обладаете неистощимой фантазией. Не можете ли вы мне помочь советом? В данное время я пишу сатирическую повесть, и мне до зарезу нужна фамилия для одного моего персонажа. Фамилия должна быть явно профессорская.
И не успел еще Булгаков закончить своей фразы, как Маяковский буквально в ту же секунду, не задумываясь, отчетливо сказал своим сочным баритональным басом:
– Тимерзяев.
– Сдаюсь! – воскликнул с ядовитым восхищением Булгаков и поднял руки.
Маяковский милостиво улыбнулся.
Своего профессора Булгаков назвал: Персиков".
То есть, к Преображенскому и к Персикову Булгаков относился весьма по-разному.