И лампа взвоет как сурок
Вот так думаешь, что эта художница уже ничем не удивит, а потом находишь её страницу на ArtStation и натыкаешься на потрясающий рисунок с сильным посылом.
Плачь, Ярославна, но только негромко,
Пой, Ярославна, в степи над обрывом,
видишь: по небу блокадная кромка,
Бронзовый купол c пурпурным разрывом.
Значит, плачь, Ярославна, но только негромко,
видишь: по небу, где месяц печаткой,
Голубь почтовый несет похоронку,
Банный листок c роковой опечаткой.
За страх и за разум, всех скопом, всех разом,
Чтоб легче писать поминальные списки,
Тревога отстала, и снега не стало,
Лишь зреют подсолнухи, как обелиски.
Их зерна, как буквы, как иглы, как угли,
Но тянутся к свету подстрочники cмерти,
И бочкой набухшей дымится на кухне
Постскриптум любви в треугольном конверте.
Константин Арбенин
Плачь, Ярославна, но только негромко,
Пой, Ярославна, в степи над обрывом,
видишь: по небу блокадная кромка,
Бронзовый купол c пурпурным разрывом.
Значит, плачь, Ярославна, но только негромко,
видишь: по небу, где месяц печаткой,
Голубь почтовый несет похоронку,
Банный листок c роковой опечаткой.
За страх и за разум, всех скопом, всех разом,
Чтоб легче писать поминальные списки,
Тревога отстала, и снега не стало,
Лишь зреют подсолнухи, как обелиски.
Их зерна, как буквы, как иглы, как угли,
Но тянутся к свету подстрочники cмерти,
И бочкой набухшей дымится на кухне
Постскриптум любви в треугольном конверте.
Константин Арбенин